Год 1934, точнее его одиннадцать месяцев до 1-го декабря, даты убийства Кирова, был самый либеральный в истории сталинских концлагерей. Ни до, ни после не было такого послабления концлагерного режима, как в этом благодатном для заключенных году. С самого дна глубокого колодца, в который мы были брошены ОГПУ и в котором на нас давил столб всей ( Read more... )

Работа на КЭС, как и в конце 1933 года, в новом году продолжалась нормально. Хорошо слаженный коллектив КЭС работал так четко, так хорошо все знали свои обязанности, что мне оставалось только ничего не делать, все шло без моего вмешательства. Гейфель, несмотря на аварии, имевшие место на КЭС не терял веры в мои способности, а теперь, когда ( Read more... )

Через несколько дней после приезда матери на свидание со мной, хозяева квартиры пригласили нас на вечеринку посвященную отбытию хозяина-рыбака с артелью на осеннюю путину. В первый раз за четыре с половиной года я сидел за столом в кругу вольных людей, в домашней для них обстановке, не веря своим глазам. За годы заключения я общался только с ( Read more... )

Заключенным в городе Кеми я стал не сразу по прибытии с Соловков, вернее не получил право проживания вне проволоки «Вегеракши». Почти четыре месяца на ночлег приходилось ходить в проволоку, где я спал в бараке с двойными сплошными нарами, на втором ярусе, съедаемый клопами, в скученности и духоте. Еще в середине июля, в первый день прибытия ( Read more... )

Приказ о моем назначении заведующим КЭС все же состоялся. Я получил на руки выписку из него и тотчас же пошел на КЭС. Было около 12 часов дня, КЭС не работала, но двери были открыты настежь, заходи кто хочет. Я прошел машинный зал, пристройку с насосом и только во дворе, на берегу реки увидал часть персонала электростанции. Старший механик, ( Read more... )

30-го июня 1933 года с этапом заключенных я был вывезен на материк из Соловецкого отделения СЛАГа с Большого Соловецкого острова и был помещен на Кемперпункт на Поповом острове (сейчас Рабочий остров). Нас, заключенных отвели в барак с двойными сплошными нарами, на которых я имел полную возможность предаться невеселым мыслям - куда меня везут? По ( Read more... )

Сколько я проспал, мне было невдомек, когда я проснулся и посмотрел в иллюминатор. Было очень светло, но это не определяло время, так как летом на широте Соловецких островов, солнце скрывается за горизонт на минуты, а затем продолжает свой бег по северной части горизонта, поднимаясь по пологой орбите к востоку. Пароход шел мимо каких-то островов, ( Read more... )

«Прощай Соловки», - мысленно сказал я себе 30 июня 1933 года, когда меня под конвоем в этапе погрузили на пароход для отправки на материк. Но прежде чем подробно описать этот эпизод моего спасения с Соловков, надо рассказать подробно о событиях предшествовавших ему непосредственно ( Read more... )

Станция «90-й пикет» была, как потом я узнал, товарной станцией Кемского отделения концлагеря, куда прибывали грузы для Соловецких концлагерей. Здесь громадные пакгаузы, расположенные на окраине города обслуживались исключительно заключенными кладовщиками, а вагоны разгружались заключенными грузчиками. Первый же из них, к которому я обратился, ( Read more... )

«Командировка, да, командировка на материк, - как молния прорезала мысль мой разгоряченный мозг, - вот что мне нужно, это единственный выход повидать Ее, выход из создавшегося положения. Командировка чтобы снова увидеть Ее, чтобы хоть несколько часов пробыть с Ней, с горячо любимым человеком»! И тут же трезвый голос во мне: «Безумец, ты же забыл, ( Read more... )